На более высоком властном уровне угрозе развала страны с юга пытаются противостоять с практической точки зрения. Недавно премьер-министр страны Владимир Путин, говоря об обустройстве российской границы, в первую очередь упомянул тот его участок, который находится на Северном Кавказе. «Практически завершено создание пограничной инфраструктуры на наиболее опасных участках, в том числе и на Северном Кавказе», – констатировал он в конце прошлой недели.

Однако и этих мер, очевидно, недостаточно для того, чтобы обезопасить ситуацию на юге страны. Российские власти уже не первый год говорят о том, что республики Северного Кавказа являются одними из самых уязвимых с точки зрения их национальной безопасности, разрабатывают специальные госпрограммы по обустройству российских рубежей, однако в то же время все фактически закрывают глаза на захват соседними государствами территорий РФ на Кавказе.

Так, например, тот участок госграницы РФ в Северной Осетии, который граничит с Казбекским районом Грузии, в конце 1997 года был незаконно захвачен грузинской стороной и до сих пор контролируется Тбилиси. Санкцию на перенос российского погранпоста Верхний Ларс вглубь территории России вопреки конституции РФ дало прежнее руководство страны. Между тем, завладев этим небольшим участком, Грузия теперь контролирует ущелье, по которому проходит прямой путь в Ингушетию. Боевики и их натовские инструктора получили возможность свободно проходить в Ингушетию и обратно и осуществлять переброску грузов. Не исключено, что обострение ситуации в этой северокавказской республике связанно именно с незаконным неконтролируемым «натовским коридором» в РФ. Такое положение вещей должно было бы подтолкнуть федеральный центр к восстановлению контроля над госграницей РФ в Северной Осетии в полном объеме. Однако этого пока так и не случилось.

Еще одна слабая черта российской политики на Кавказе – отсутствие позитивной федеральной стратегии развития региона. «Россия обладает подавляющим военным превосходством на Кавказе, однако один этот фактор, несмотря на его весомость, оказывается недостаточным. Одна из основных проблем состоит в том, что элита в Ингушетии, Дагестане, Кабардино-Балкарии очень страдает от того, что на федеральном уровне отсутствует позитивная стратегия развития Кавказа. Вся федеральная программа сводится к простому принципу «не допускать» – проявления терроризма, сепаратизма и так далее. Программы, которые разрабатываются, например, для богатого Краснодарского края, предполагают несоизмеримо большие вложения, чем в бедные республики Северного Кавказа», – отметил в беседе с РБК daily руководитель службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества Александр Собянин.

Отсутствие целевой финансовой программы развития и незащищенность внешних границ России на Северном Кавказе создают благоприятную почву для разворачивания здесь деятельности иностранных спецслужб. «Наиболее активно действуют в регионе британская и турецкая разведка, которые находятся в союзнических отношениях с разведкой США. У европейских спецслужб нет целостной стратегии на Северном Кавказе, поэтому пока они работают по направлению неправительственных структур», – сказал г-н Собянин.

По словам эксперта, самой уязвимой республикой с точки зрения развертывания там активности иностранных спецслужб является Ингушетия, где местные власти откровенно слабы. Потенциально очень опасная ситуация сложилась в Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, где Запад будет использовать проблемы федеральных властей в Абхазии и адыгскую диаспору в Турции, а также тотальную коррумпированность местных властей для раскачивания ситуации в регионе. Послы ряда западноевропейских государств уже не стесняются выходить за рамки дипломатических приличий и призывают глав субъектов РФ на Северном Кавказе готовиться к жизни в независимом от России северокавказском государстве. Между тем адекватной реакции МИД РФ на выходки официальных представителей западных держав пока не последовало.

ИРИНА ЦАРЕГОРОДЦЕВА